Несколько лет назад появилась статья К.Фрумкина «Клиповое мышление и судьба линейного текста» (http://www.topos.ru/article/7371), которая была навеяна автору выходом русского издания книги Умберто Эко и Жана-Клода Карьера «Не надейтесь избавиться от книг!». Статья известна кругу специалистов. Но в целях расширения этого круга и включения в него не только школьных учителей и библиотекарей, но и как заинтересованных родителей, так и самих школьников-старшеклассников я решил осуществить вольно/подробный пересказ этой статьи. И при подготовке своеобразного конспекта-выборки, я по возможности освобождал изложение от специфических оборотов научной стилистики и от трудных или малоизвестных терминов, усиливая педагогические привязки и методические ассоциации в предлагаемых автором рассуждениях, советах и поучениях.
Вячеслав Букатов
Роскошь заниматься
одной узкой задачей
С конца ХХ века среди родителей школьных учеников стали ходить настойчивые слухи, что некоторых культурологов, психологов и даже педиатров весьма беспокоит вопрос, насколько безопасны для детей компьютерные технологии? И не несут ли они угрозу «бумажным книгам»?
На самом деле смешно предполагать, что кто-то из культурологов может усмотреть в прогрессе форм «распространения информации» какую-то угрозу книжной культуре. Ведь именно благодаря достижениям и в компьютерной технике и в системах телекоммуникаций очень много текстов (включая тексты книжные) стали доступными для самых широких читательских кругов.
Если же опасность для бумажных книг и может где-то таиться, то скорее всего её надо искать в особенностях мышления и(или) в самих потребностях потенциальных читателей. Поэтому суть проблемы, которая сейчас действительно ставится в культурологии, несколько иная. Она связана с ответом на вопрос: будут ли нужны книжные тексты человеку будущего?
Напомним, что книга как культурный феномен появилась благодаря гениальности Гутенберга, ювелира и изобретателя. В середине XV века он изобрёл способ книгопечатания подвижными литерами. Благодаря им рукописи и их копии получали возможность быть не только убористыми и весьма разборчивыми, но и распространяться среди очень большего числа читателей.
В свою очередь читатель, приступая к чтению печатной книги, понимал, что ему предстоит встреча с длинным монологом, посвященным одной предметной области. И для восприятия этого монолога ему будут необходимы особые условия – он должен отстраниться от своих забот, связанных с окружающей его реальной жизнью. То есть книга сопровождалась установкой, что она предназначена для замкнутой касты интеллектуалов, которые могут себе позволить роскошь заниматься одной узкой задачей – внимательно следить за ходом мысли автора, создавая в своём воображении связную картину излагаемого…
Почему школьникам
не даются изложения
Многие школьные учителя жалуются, что сегодняшние школьники сравнительно легко пишут сочинения и крайне трудно – изложения. То есть они плохо понимают чужие мысли.
А ещё постоянно слышатся жалобы, что дети теперь меньше читают. И – опять же таки – не понимают смысла прочитанного.
Первое, что приходит многим учителям и родителям на ум – во всём виноват компьютер и Интернет. Дескать, поскольку дети растут в мире, насыщенном «электронными коммуникациями», что это формирует у них тип восприятия, отличный от прежнего, от текстового.
На самом деле разобраться в причинах реальной или мнимой деградации школьников достаточно просто. Несомненно, что на мотивацию учащихся влияет социальная неэффективность образования. То есть вокруг современных учеников слишком много случаев несовпадения уровней образованности и успешности. Сказывается и общее отставание системы школьного обучения от «требований жизни».
Но главные факторы, определяющие «инаковость» наших детей, конечно, следует искать в глобальных изменениях самого стиля мышления у современных людей. Так в некоторых продвинутых учреждениях, связанных с информационными технологиями, для удобства управления весь персонал делят на два типа. Первый – это «люди книги». Они извлекают большую часть информации из чтения. Поэтому их главная отличительная черта – очень хороший объём внимания.
Таковы, например, успешные топ-менеджеры. Во время переговоров они всегда помнят о том, какой вопрос является основным в обсуждении.
Второй тип – «люди экрана». Они кардинально отличаются от первых. Главное, они обладают очень быстрым откликом, что само по себе неплохо, но мешает координации с другими, кто не так быстро врубается в ситуацию.
Известно, что во время разговора «люди экрана» постоянно хотят сменить тему и «двигаться дальше»…
Диктатура текста
Известно, что школьное образование – институт довольно консервативный, всегда подчеркивающий свою преемственную связь с культурой прошлого. И едва ли не с эпохи средневековья в школах господствует текстоцентрическая культура. При этом во все времена были люди и «нетекстового» склада, которые в эту традиционную культуру не укладывались.
Их считали неуспевающими. Во взрослой жизни многих из них ждал удел физического труда. И лишь единицы пробивались наверх, имея по дороге все соответствующие неприятности из-за плохих отметок по математике и языку.
Родители, чтобы оградить своих детей от участи неуспевающих (то есть от получения плохих отметок), с рождения готовили своих чад к текстоцентрической школе. Готовили их и воспитатели в детских садах, и ведущие в телепередачах «АБВГДейки», и много ещё кто и где.
А всё потому, что в обществе «царила» диктатура книжно-текстовой культуры.
Но сегодня на формирование мышления и восприятия детей влияет большое количество новых, непривычных факторов. Среди них львиную долю занимают электронные средства коммуникации: компьютеры, компьютерные игры, Интернет, мобильные телефоны.
Очевидно, что все ростки и(или) рудименты нетекстового (а отчасти и дотекстового) стиля мышления и(или) мировосприятия именно в мире электронной техники находят самую благоприятную среду для своего поступательного развития.
Два сомнительных момента
Выражение «клиповое мышление» появилось примерно в середине 1990-х годов. И в том, как это понятие стало употребляться, имелось два очень сомнительных момента.
Во-первых, клиповое мышление сначала считали исключительной принадлежностью молодежи, детей и тинэйджеров. Во-вторых, к нему относились как к исключительно негативному явлению. То есть как к злу, с которым надо бороться.
И сердобольные психологи, засучив рукава, приступали к борьбе. В США рассеянное внимание школьников до сих пор лечат медикаментозно. В России же во имя этой борьбы детей и подростков заставляли (побуждали или вынуждали) больше читать.
А особо продвинутые родители записывались вместе со своими детьми на специальные тренинги, которые помогали их чадам сосредотачивать внимание «на одном предмете». Возможно, подобные тренинги очень полезны (как в йоге тренинги по развитию медитативных навыков). Но сама по себе негативная идеология борьбы с клиповым мышлением была если и не порочна, то обречена на неудачу.
Прежде всего, проявления «клипового мышления» на самом деле известны нашей цивилизации не один век. Клиповое мышление – это естественный вектор в развитии отношений человека с информацией. И возник он не вчера и исчезнет не завтра.
Конфликт между традиционной «текстоцентрической культурой» и «клиповым мышлением» сегодня особо ярко проявляется именно в современной школе неслучайно. Если любой взрослый человек, например, считает, что библиотеки и музеи ему не нужны, то он в них просто не ходит. И за ним никакого «конвоя» не присылают…
А вот в школе (в школе вообще и в «средней школе» в особенности) культура текстоцентического типа предстает в форме административно-принудительной силы. Только в школе людей, не склонных к чтению книг, изо дня в день заставляют читать. И для контроля заставляют ещё и пересказывать прочитанное.
Антагонизм способностей
Клиповое мышление позволяет «интернет-поколению» быстро переключаться и легко ориентироваться в разрозненных фрагментах. Поэтому у молодых людей способность к многозадачности сильно возрастает. Современные школьники одновременно могут слушать музыку, общаться в чате, бродить по сети и редактировать фотки. При всём при этом весьма неплохо делая уроки.
К достоинствам «клипового восприятия» следует отнести большую скорость обработки информации. Другой его особенностью является предпочтение образных форм подачи информации. Поэтому в некоторых научно-исследовательских учреждениях сотрудникам рекомендуется в ходе презентаций своих научных докладов ускорять «мелькание» демонстрируемых слайдов. Подобные рекомендации рассчитаны на публику, воспитанную на видеоклипах, в которых экспозиция «одного кадра» занимает всего несколько секунд.
Обратной же стороной виртуозности и реактивности клипового мышления является неспособность к длительному восприятию линейной и(или) монотонной подачи информации. Как например, в книжном тексте.
Следует согласиться, что умение сосредотачивать своё внимания на одном предмете – очень важно. Но и умение быстро переключаться на новые задачи и быстро входить в незнакомую ситуацию – тоже весьма важное умение.
Парадокс в том, что эти навыки одинаково необходимы любому человеку. Но они антагонистичны – реактивность развивается за счет сосредоточенности, и наоборот. И сегодня никто не знает, какая пропорция между ними идеальна.
«Золотые ключики»
компьютерных игр
Учителя, вслед за некоторыми психологами, с готовностью поддерживали среди родителей слухи, что люди с «клиповым мышлением» интеллектуально неполноценны. Но они умалчивали о том, что эти же люди в совершенстве владеют многими другими навыками, необходимыми всем нам.
Известный блогер рассказывал, как подростки играли при нём в компьютерные игры. Там между эпизодами были по два-три экрана затейливого текста о разборках какого-то героя с местными королями – что, кто, у кого отнял. Как другой обиделся. А те собрали войско и пошли в поход. На пути пустыня…
– Я не успел дочитать, как ребята уже вертели колёсиком мышки. Они прочитывали по три страницы махом, пока я едва первые строки успевал собрать в своей голове. Они искали ключ. Им не было нужды читать эту «детскую сказочку» – они были знакомы с этим типом игр. Они знали, что из всего трёхстраничного текста следует всего-то извлечь указание, что именно должен совершить герой на предстоящем этапе игры:
отбить пленных на маленьком островке в центре карты;
добыть кольцо с изумрудом;
пробиться в Цитадель Зла.
– Все, ясно. Поехали играть дальше.
Текст – и в первую очередь его сюжетный смысл – стал излишним. Он оказался декорацией для маскировки набора спрятанных ключей, нужных для продвижения к выигрышу. То есть текст превратился в инструкцию, из которой извлекают нужную для решения конкретного вопроса информацию.
Согласимся, что было бы странно при чтении какой-нибудь инструкции, любоваться её стилем. А пересказывать её содержание «близко к тексту» – ещё абсурднее.
Представьте, вы роетесь в огромном сундуке рухляди. Торопливо выбрасываете на пол старые тряпки. Пожелтевшие газеты. Какие-то валенки…
Наконец натыкаетесь на то, что искали. И вдруг категоричное задание: последовательно и подробно описать, что содержится в сундуке.
– Да я и не глядел вовсе…
Зачем раскрашивать
маркерами текст?
У «клипового человека» нет иных навыков работы с «линейными текстами», кроме как перевода их в практические инструкции (но не наоборот). Поэтому у него и нет почтения к текстам. Педагогика, которая по этому поводу «льёт слезы», является наследницей средневековых традиций, опирающихся на заучивание текстов.
Нет сомнений, что подобные традиции могут в современной школе – в теоретическом ракурсе – тормозить глобальные перемены в мышлении современников. А в практическом ракурсе – калечить психику обучаемых детей.
Куда более здравым являются призывы учителей не столько бороться с клиповым мышлением учеников, сколько приспосабливаться к особенностям такого мышления.
Примером тому может служить статья учительницы русского языка и литературы одной из московских гимназий: «Каждый учитель-практик прекрасно знает, что современные школьники по преимуществу визуальщики и кинестетики. Им необходимо посмотреть и потрогать. Раскрасить и подрисовать…
Сейчас модно ругать «клиповое сознание» подростка, но можно принять это явление как объективный факт и заставить работать это «клиповое сознание» на развитие ученика…
Как ни парадоксально, но такой внешне несерьезный прием, как раскрашивание маркерами текста, весьма продуктивен для такой серьезной деятельности, как анализ поэтического произведения…» (Мусатова Т. Клиповое сознание работает на литературное образование. «Учительская газета», 2003, № 51). | 
